Сырость, плесень и разруха…
Глядя, в каких условиях приходится жить алуштинцам в аварийном общежитии на Мирном, поражаешься их терпению
Микрорайон Алушты под названием Мирный, расположенный на возвышенности в нескольких минутах езды от центра, хоть и относится к городу, но живет обособленно. Проблемы микрорайона от центра далеки. Многие алуштинцы знают Мирный лишь по новым «консолевским» многоэтажкам и борьбе татарского населения за жилье. Между тем, других острых не решаемых вопросов здесь хватает.
ЗА ЛЕКАРСТВАМИ — В АЛУШТУ, ЧЕРЕЗ ДОРОГУ — ЛЕТАТЬ?
Среди общих бед — опасный участок дороги в районе перехода, расположенного на повороте к микрорайону. Активное движение транспорта здесь уже не раз приводило к трагедиям. Чтобы уберечь жителей от проезжающих мимо машин, нужна альтернатива перехода — либо над дорогой, ибо под ней. Возможно, частичным выходом мог бы служить светофор, но и он отсутствует: в Алуште светофоры — нонсенс. А пока власти кормят Мирный обещаниями построить мост, не одна жизнь оборвалась на этом злосчастном повороте, не один человек остался инвалидом.
Еще одна проблема микрорайона — отсутствие аптеки. Жителям приходится впрок запасаться лекарствами в городе. А уж если какой-то медикамент понадобится ночью, то при отсутствии личного транспорта он обходится здесь дороже — ровно на сумму, отданную за услуги такси до Алушты и обратно. Жители Мирного, обнадеженные скорым открытием аптеки, по привычке терпеливо ждут.
ШОКИРУЮЩЕЕ ЗДАНИЕ И ЕГО ЖИТЕЛИ
Поднявшись на Мирный, понимаешь: это только издалека визитной карточкой микрорайона кажутся красивые новостройки. На самом же деле, первое, что видишь, выходя из автобуса, — слегка шокирующее четырехэтажное здание с табличкой ул. Туристов,1а. Это общежитие.
Как живется людям в этом здании, несложно понять даже с улицы: почерневший от плесени, мокнущий фасад здания, обвалившаяся штукатурка, грозящие обрушением балконы, старая мебель около подъездов (как продолжение тесного жилья), самодельные конструкции из шифера около подвальных помещений — видимо, от потоков воды в дождливую погоду. Да-да, подвалы тут тоже заселены! На пороге одного из них, из-за решетки снизу на меня грустно смотрит бабуля. Это местная жительница, участница войны Александра Умаровна, ютящаяся в подвале на 12-ти квадратах с сыном и внуком.
Разговаривать, судя по всему, пенсионерке не особенно хочется: «Вы мне не поможете. Я обращалась и к депутатам, и к чиновникам. Все кабинеты исполкома обошла. Даже нервы трепать не хочу…»
Однако мое сочувствие, по-видимому, нашло отклик, и Александра Умаровна продолжает рассказывать свою историю: «Я приехала из Узбекистана. Как вселили меня в этот сырой подвал без окон и дверей в 2001г., так и живу. И квартплату плачу, как все. Конечно, за 10 лет ремонт уже сделала. Вообще здесь пока сам что-то не сделаешь, никто тебе не поможет. Власть палец о палец не бьет. Стою в очереди на квартиру 92-й вот уже много лет. Буквально позавчера ходила в исполком — и снова, «ваша очередь не подошла». Два раза меня вообще из списка выбрасывали. Квартиры — вот, в соседних больших домах — заняли другие, «свои» люди, и я ничего не могу сделать. Например, по слухам, бухгалтер фирмы, которая строила эти дома, («Консоль» — ред.) получила три квартиры — себе, дочке и племяннику. Потом ее уволили, пришли новые сотрудники… Там не пробьешься!»
ВЕРХ НИЗА НЕ ЛУЧШЕ
Видавшая виды обшарпанная дверь в подъезд оклеена предвыборными листовками. Озираясь на облупившуюся краску стен, поднимаюсь на последний этаж. Изнутри общежитие поражает своим видом еще больше. Такое ощущение, что оказываешься в котле далекого советского прошлого, где все давно переварилось и испортилось. Ржавые текущие трубы, поломанная старая плитка на стенах, пучки электропроводов, грозно свисающие с мокнущего потолка. Всего и не опишешь — это нужно видеть. Здесь оживленно, туда-сюда по общему сине-белому коридору ходят люди со сковородками и тарелками — на кухню и обратно в свои маленькие комнатушки.
Воздух пропитан острым перцем, в горле першит: на кухне кто-то готовит аджику. Все покашливают. Лица напряженные, в глазах большинства — безразличие и безысходность. Однако есть и те, кто относится к своей жизни философски и не теряет надежду на лучшее, хотя поводов для радости здесь не было очень давно.
«Живу здесь с 1996г., — говорит жительница Ирина. — Наше общежитие становится хуже и хуже с каждым годом. Крыша протекает, поэтому все цветет и плесневеет. Кроме самих жителей, никто и ничего не делает. Сами вот кухню ремонтировали, красили — а что толку, если все трубы сгнили и текут, постоянно забиваются. А если сантехника вызываем из ЖЭКа, он приходит и говорит: мол, вы мне все купите, столько-то заплатите, тогда я сделаю. Горячую воду я застала здесь только один раз, и то, когда все люди были на работе. Электропроводку в здании меняли за свой счет: она уже настолько прогнила, что жителям пришлось собрать деньги и провести новую. Интересно, что в договорах с ЖЭКами у нас написано, что в стоимость квартплаты входит освещение мест общего пользования. Это притом, что у нас на каждом этаже стоит свой счетчик, люди сами собирают деньги и оплачивают свет. Спрашивается, что делают коммунальщики?»
«Когда идет дождь, то в квартире, что напротив моей, аж по лампочке и по поводам течет, — возмущается жительница Анна Ильинична. — Разве это не аварийная ситуация? И от властей — ноль внимания. Они только обещать могут: и капитальный ремонт, и новую крышу. Но обещать — не сделать…»
Заходим в квартиру, то есть небольшую комнатку, про которую говорит пенсионерка. Девочка, открывшая дверь, показывает нам потолок, весь в разводах от влаги. «Когда идет дождь, у нас с потолка всегда капает», — спокойно сказала она.
Говоря со мной о какой-либо помощи общежитию, одна из жительниц все-таки вспомнила такой случай. Несколько лет назад в комнате, где жил одинокий бродячий старик, начался пожар. Загорелось все! И кого только ни вызывали взволнованные жильцы, куда только ни звонили, даже в исполком — никто приезжать не хотел.
«Хорошо, что у нас бы прямой телефон Михаила Красненкова: только после звонка ему дело сдвинулось с мертвой точки. Он присылал людей, и сам приезжал. Организовали машины, весь мусор из той комнаты вывезли», — рассказала Ирина.
КОМПЛЕКТ «2 В 1» И ОЧЕРЕДЬ НАОБОРОТ
Я спустилась ниже. Здесь в одной из квартир живет бывшая учительница, участница войны Мария Николаевна. Она приглашает к себе в гости и с горькой улыбкой показывает свое жилье. Сразу за дверью — результат алуштинской смекалки: совмещенная с прихожей кухня. То есть, прихожая в одном углу и «кухня» — в другом. Прихожая отличается шкафчиком, а «кухня» — столиком с микроволновкой и пространством для еды размером с тарелку. И на то, и на другое — метра по полтора. Дальше — маленькая комнатка. Здесь — также комплект «два в одном». С одной стороны — «спальня» (то есть, кровать), с другой — «гостиная» (то есть, диван).
«Раньше я жила в комнатушке хуже этой, — говорит Мария Николаевна. — Эту я слезно выпросила, чтобы хоть солнце видеть. Я астматик, инвалид 2 группы, мне нужен воздух, поэтому и дали»
Пенсионерка рассказала, что живет в этом общежитии уже 30 лет, и за все это время в здании ничего не менялось. Когда-то, в середине 80-х, она стояла первой в очереди на квартиру в тогдашнем Терсовете. Потом стала в очередь в горисполком.
«Сначала чиновники обрадовали, сказав, что я третья, — говорит пенсионерка. — Но уже через год я оказалась пятой, потом — восьмой, потом — одиннадцатой. Когда начала возмущаться, вновь сделали восьмой. Так что сегодня я восьмая. «Благодаря» нашим властям до сих пор не получила ничего: я бедная, а потому никому не нужна. Если денег нет, то и разговора ни с кем не будет. Поэтому я уже ни к кому не хожу и ни на что не надеюсь. Наверное, и помру тут…»
РАЗВЕ ЭТО ЖИЗНЬ?
В коридоре встречаем соседку Марии Николаевны — Зину.
«Я здесь квартиру снимаю, — говорит Зина. — Работаю в больнице за 800 грн. Живу здесь 7 лет, и на моей памяти власти в доме ремонтов не делали. Обидно, что для медработников в Алуште никакого жилья не строится. Со мной, например, девочки работают, которые тоже снимают какие-то комнатушки. Разве это жизнь?»
Да уж, жизнью такое жалкое существование назвать сложно, — думала я, выходя из старого здания по адресу Туристов,1а. Выносливость жителей нашего города поразила в очередной раз — как, собственно, и отношение власти к алуштинцам. Тут мне вспомнились слова одного из жильцов общежития Алишера: «У нас хоть отопление есть, а в соседнем доме нет ни отопления, ни газа — отключили за долги…». Но заходить в расположенное рядом второе общежитие — похожее, только под номером 2а — я не решилась. Начинался дождь, и жильцам наверняка было чем заняться…
Ксения Брянская
